Источник: R Street Institute

Политики, стремящиеся решить проблемы заблуждений (misinformation) и лжи (disinformation), должны договориться о том, что означают эти термины, прежде чем пытаться сформулировать решения. Без консенсуса законодатели и регулирующие органы окажутся в затруднительном положении еще до начала процесса выработки политики. Согласно основополагающей статье Мичиганского университета, этот шаг “служит прелюдией к выработке политики, неотъемлемой частью процесса выработки политики и ее итогом”.

Один из способов для политиков достичь общего понимания заблуждения и лжи – изучить научные исследования по этому вопросу. Например, в Школе государственного управления имени Джона Ф. Кеннеди Гарвардского университета опросили 150 самых известных в мире экспертов по заблуждениям в попытке дать определение этому явлению. Хотя четкого консенсуса достичь не удалось, результаты опроса могут дать политикам лучшее представление о том, что на самом деле представляет собой информация, вводящая в заблуждение.

“Ложная и вводящая в заблуждение информация” – таков был самый популярный ответ респондентов на вопрос о том, как они определяют заблуждения (misinformation). В то время как большинство респондентов согласились с тем, что псевдонаука и теории заговора являются заблуждением, а сатирические новости – нет, эксперты разошлись во мнениях относительно того, следует ли относить к введению в заблуждение пропаганду, заголовки с приманкой для кликов и гипер-партизанские новости.

Любопытно, что в гарвардском исследовании не было попытки дать определение лжи (дезинформации (disinformation). Старший научный сотрудник Центра международной безопасности и сотрудничества Стэнфордского университета описал дезинформацию (ложь) как подмножество фактов, вводящих в заблуждение, которые “относится к ложной или неточной информации, распространяемой с осознанием того, что она ложная или неточная”. Если это так, то пропаганда и теории заговора должны считаться ложью (дезинформацией), поскольку они часто распространяются намеренно.

Еще одна концепция, которую должны понимать политики, – это значение определения проблемы в процессе формирования политики. По словам исследователя из Школы государственной политики имени Джеральда Р. Форда при Мичиганском университете, определение проблемы включает в себя “пакет идей, который, по крайней мере косвенно, включает в себя описание причин и последствий нежелательных обстоятельств и теорию о том, как их улучшить”. В данном случае проблема заключается в распространении заблуждений (misinformation) и лжи (disinformation) недобросовестными субъектами.

Следующий шаг после определения проблемы – ее структурирование. Как объяснил ученый из Высшей школы общественных и международных отношений Питтсбургского университета в статье о роли структурирования проблемы в анализе государственной политики, “от того, как структурирована проблема, зависит определение решений”. Пропуск этого важнейшего шага приводит к тому, что политика “плохо определена, плохо структурирована или порочна”.

Как же политикам следует структурировать проблему заблуждений (misinformation) и лжи (disinformation)? Первый ключевой аспект структурирования – это определение терминов, чтобы все стороны понимали их значение. Гарвардский опрос должен был внести некоторую ясность в определение заблуждения, но неясно, удалось ли исследователям прийти к консенсусу, который бы легко и сразу поняли политики.

Во-вторых, структурирование требует определения “правильной проблемы”, которую должны решить политики. Дошли ли фальшивые новости, недостоверная информация, ложь, глубокие подделки, пропаганда и слухи, выдаваемые за факты, до такого уровня, что требуется новое законодательство и регулирование? Более 50 % участников опроса, проведенного Гарвардом, согласились с тем, что необходимо ввести “правила, которые заставят социальные медиа [платформы] нести ответственность за то, чем делятся пользователи”. Около 25 % утверждали, что люди, распространяющие неподтвержденные факты (misinformation) в социальных сетях, должны подвергаться какому-либо наказанию – возможно, со стороны государственных органов или правоохранительных органов.

В-третьих, разнообразие мышления и/или политической идеологии имеет решающее значение при структурировании политической проблемы. Исследователи из Гарварда обнаружили, что при опросе об их политических убеждениях почти все участники идентифицировали себя с левыми политиками. Действительно, Институт Р. Стрит может быть одним из единственных правоцентристских институтов, исследующих заблуждения и ложь. Опрос большего числа правоцентристских ученых и включение их мнений в исследование поможет достичь большего идеологического разнообразия и может привести к выработке двухпартийной политики, если законодатели решат разработать решения проблемы заблуждений и лжи.

Важно выработать широкий консенсус в отношении определений заблуждения и лжи среди ученых, политиков, широкой общественности и СМИ. Как только эти термины будут определены, законодатели должны определить и структурировать проблему, чтобы помочь сформулировать соответствующие политические меры. Опрос экспертов – это шаг в правильном направлении, но для того, чтобы стимулировать дальнейшие открытия в научной сфере и помочь смягчить проблему на политической арене, необходим вклад других заинтересованных сторон с различными политическими идеологиями.